Цифровая трансформация банков объективный процесс, который происходит на наших глазах. Однако серьезные преобразования, развивающиеся на клиентском уровне, должны поддерживаться соответствующей технологической модернизацией банковских ИТ-систем, генеральный директор компании «ФлексСофт» Аркадий Лобас.

Аркадий Лобас: Основная тенденция сегодня для любых отраслей, не только банковской, – это цифровизация. При этом далеко не все четко представляют разницу между двумя понятиями: автоматизация и цифровизация. Автоматизация – это облегчение ручного труда за счет внедрения новых технологий, однако ручной труд при этом все равно остается. Яркий пример автоматизации – конвейер: гайки при конвейерной сборке все равно крутит человек. А цифровизация предполагает исключение человека из определенного бизнес-процесса полностью. Например, вы вызвали такси через приложение, сели в машину, указали точку, в которую вам нужно добраться, там вышли и пошли дальше. Вы не доставали из кармана ни кошелек, ни банковскую карту. Приложение за вас вычислило продолжительность маршрута, определило тариф и автоматически сформировало операцию списания необходимой суммы с вашего счета в адрес той компании, которая предоставила услугу. Вот это и есть цифровизация.
И эту тенденцию мы наблюдаем не только в банковском секторе, ведь мы уже вступили в век цифровой экономики. Уже не новость, что холодильник умеет самостоятельно формировать заказ на пополнение запаса продуктов. И операцию оплаты заказа также может сформировать тот же холодильник, только в другом приложении. Это – цифровизация на бытовом уровне.
CNews: А что день грядущий нам готовит? Не в быту, а в банковской сфере. Банк ближайшего будущего – он какой?
Аркадий Лобас: Если основная тенденция – цифровизация, то банк будущего, конечно, прежде всего цифровой. Это означает, что, во-первых, банк будет способен обработать огромное число трансакций, потому что в связи с цифровизацией все операции, даже самые маленькие по сумме, уходят в безналичную плоскость и формируется огромный, экспоненциально растущий поток трансакций, который сегодня не все банки готовы обрабатывать в режиме реального времени.
Во-вторых, банк будущего сможет формировать цифровой портрет каждого клиента. Он будет понимать все ваши потребности: от того, как часто тот самый холодильник заказывает продукты, и до того, как часто вы сами пользуетесь такси. И будет предлагать вам соответствующий банковский продукт. Для кого-то это будут денежные расчеты с минимальной комиссией, а для кого-то – кредитование со специальными условиями. Не исключено, что банк возьмет на себя регулярные операции, которые вы ранее делали самостоятельно. Иными словами, банк будет полностью цифровым, с минимальным участием человека. Располагая цифровым профилем клиента, он будет адаптивным, гибко подстраивающимся под потребности этого клиента.
И еще один признак банка будущего: он будет предлагать клиенту не только финансовые услуги. Банк будущего – это цифровая экосистема, которая будет предлагать как финансовые, так и нефинансовые продукты. И если раньше финансовая услуга была основной, то на этапе развития банковских экосистем она будет лишь сопровождать, поддерживать предоставление нефинансовых сервисов. То есть банк как цифровая экосистема будет ориентирован на удовлетворение всевозможных потребностей клиента.
CNews: Какие технологические вызовы эта трансформация ставит перед ИТ-департаментами финансовых организаций?
Аркадий Лобас: Думаю, один из главных сегодняшних вызовов заключается в том, что сформировавшаяся ИТ-архитектура банков не всегда соответствует потребностям цифрового банкинга. Причем как в части обработки большого объема трансакций, так и с точки зрения гибкости и адаптивности, то есть своевременной реакции на потребности рынка. Большинство банков сегодня оперативно подстраиваются под меняющиеся потребности клиентов, предлагая в том числе новые каналы коммуникаций, и в сфере фронтальных решений изменения происходят относительно быстро. Но в том, что касается ядра банковских систем (core-систем), то есть трансакционных систем, банки, к сожалению, оказываются в заложниках у тех решений, которые были внедрены еще в 90-х годах прошлого века или в начале «нулевых».

Банк будущего — это цифровая экосистема,
которая будет предлагать как финансовые,
так и нефинансовые продукты. И если раньше
финансовая услуга была основной, то на этапе
развития банковских экосистем она будет
сопровождать, поддерживать предоставление
нефинансовых сервисов. То есть банк как цифровая
экосистема будет ориентирован на удовлетворение
всевозможных потребностей клиента.

Но в то время не было потребностей в обработке больших объемов трансакций и в таких скоростях предоставления услуг, которые сегодня диктует онлайн. Вспомните: еще пять лет назад не было системы быстрых платежей (СБП).
А сегодня она работает только при условии, что банк способен в онлайне провести трансакцию клиента или принять его деньги. И не каждая ИТ-система, установленная в банке, в состоянии осилить растущий экспоненциально объем трансакций. Но менять core-системы банка – задача, подобная очистке авгиевых конюшен.
Нелегко решиться на такие изменения!
CNews: В чем заключаются главные проблемы?
Аркадий Лобас: Дело в том, что каждую новую задачу в банках пытались решать с помощью нового ИТ-продукта. Таких продуктов появилось очень много, и между ними требовалось организовать взаимодействие. Появились шины данных, шины сервисов, множество других видов связей между этими системами. Сейчас только тронь одну систему – обрушится все. Причем это все базируется на морально и архитектурно устаревшем ядре – главной книге, которая уже неспособна переварить растущий объем трансакционной нагрузки. Менять ее – это, по сути, менять все. Вот это сегодня – один из основных вызовов для банков.
CNews: Тяжелые монолитные core-системы действительно не дают возможности гибко изменяться. Какие выходы есть у банков?
Аркадий Лобас: Безусловно, банки пытаются решать эти вопросы. Некоторые даже пытаются написать собственную core-систему, двигаются по пути собственной разработки, наступая на грабли. Кто-то пытается, как вы говорите, монолитную систему раздробить по направлениям бизнеса, выделить одну часть под обслуживание корпоративных клиентов, другую – под розницу.
Мы считаем, что трансакционная core-система и должна быть монолитной. Потому что невозможно построить ее, скажем, на популярных сегодня микросервисах, ведь эта система подразумевает прежде всего трансакционную составляющую. Вы должны видеть всю информацию по клиенту, по его счетам, и видеть все это в режиме реального времени. То есть такая система должна быть изначально спроектирована для работы с большим объемом данных, работы со значительной онлайн-нагрузкой. И, безусловно, она должна соответствовать современным техническим требованиям: масштабироваться, работать в кластерных структурах, чтобы не ограничивать банк при экспоненциальном росте клиентов и трансакций.
CNews: Когда вы говорите о поддержке работы с большими объемами данных, вы имеете в виду клиентские данные или трансакционные?
Аркадий Лобас: Давайте поясню разницу. В цифровой век, как я уже говорил, будет формироваться полная картина по клиенту и его потребностям. Большие данные – это некая информация о клиенте, и она может быть очень разнообразной. А когда мы говорим про core-системы, там идет обработка больших объемов узкоспециализированных данных, имеющих трансакционную природу.
Разница между этими двумя видами данных – большими данными в виде цифрового профиля клиента и учетными данными трансакционной системы – велика. Если вдруг потеряется запись о том, на какой машине такси вы ехали вчера вечером, ничего страшного не случится. Потому что общая картина вашего профиля останется. А если потеряется одна запись о финансовой трансакции, то перечисленная работодателем зарплата не попадет на карту сотрудника, и тогда он на такси никуда не поедет.
CNews: Большие клиентские данные и учетные трансакционные данные одинаково важны для банка будущего?
Аркадий Лобас: Давайте начнем с трансакционной составляющей. Если в банке начнут теряться трансакционные записи об операциях клиента, а это его деньги, то самого банка вскоре не будет. Что касается информации о клиенте, то если банк этим не будет заниматься, он тоже растеряет клиентов. Сегодня клиенту уже не нужен банк, где можно только внести деньги через кассу.
Сегодня клиенту нужен банк, который будет за него решать большинство его проблем, причем не только в области финансов, а в рамках экосистемы сервисов. К примеру, вы заходите в магазин, а банк присылает вам сообщение: «Вы зашли в магазин электронных товаров, и мы помним, что именно здесь пять лет назад вы купили телевизор, обратите внимание на промоакцию: льготный кредит на покупку телевизора по очень низкой ставке». Вы можете заинтересоваться и воспользоваться предложением. И если это предложение сделал не ваш банк, с которым вы ранее работали, вы рано или поздно перейдете в тот, который как можно чаще обращает внимание на ваши потребности и предлагает определенные услуги, не только финансовые, но и экосистемные.

Трансакционная core-система должна быть
монолитной. Ее невозможно построить на
популярных сегодня микросервисах, поскольку
эта система подразумевает прежде всего
транcакционную составляющую. Вы должны видеть
всю информацию по клиенту, всю информацию по
его счетам, и видеть все это в режиме реального
времени.

Экосистема – это выбор потребителя. Например, я точно никогда не откажусь от цифрового сервиса такси в пользу традиционного такси и расчета наличными. Потому что мне так удобно, и это мой клиентский выбор. И дальше правила игры на рынке будет определять именно мой клиентский выбор. И именно тот банк, который со своей экосистемой сервисов будет лучше соответствовать моему клиентскому выбору, останется на рынке и будет успешен.
CNews: Какой технологический взгляд на многообразие сервисов, в которых участвует цифровой банк, лучше всего соответствует происходящим трансформациям?
Аркадий Лобас: Знаете, некоторое время назад была тенденция: под каждую задачу брать с рынка лучшее решение. На тот момент, возможно, это было правильно. Но сегодня ситуация меняется. Потому что растет трансакционная нагрузка, в том числе усиливается нагрузка на системы, обеспечивающие интеграцию между отдельными небольшими ИТ-системами, что приводит к сбоям. А сбой в одной связке двух небольших систем может вызвать неработоспособность всей конструкции в целом. Поэтому сегодня применительно к core-системам и бэк-офису стоит говорить про монолитное единое решение. А в области каналов обслуживания свое место найдут и микросервисная архитектура, и другие современные и популярные решения. Потому что задаче автоматизации процессов обслуживания в такси или в розничном магазине лучше будет соответствовать тот или иной специализированный продукт.
CNews: Вы эти взгляды на банк будущего реализуете в виде конкретного предложения для рынка?
Аркадий Лобас: Мы сегодня продвигаем на рынок наш новый прорывной продукт «Платформа FXL». Это абсолютно инновационное решение – сверхвысокопроизводительная и сверхгибкая цифровая онлайн-платформа. И это именно платформа. Почему? Потому что наряду с core-системой, то есть учетно-трансакционным ядром, которое поддерживает высокую нагрузку и позволяет банку работать в режиме 24/7 в онлайне, продукт включает еще и гибкую интеллектуальную систему управления бизнес-процессами. Она построена таким образом, что вы можете использовать каждую маленькую часть как элемент конструктора и складывать из этих «деталек» новый бизнес-процесс, тем самым обеспечивая быстрый вывод на рынок новых продуктов и услуг, обеспечивая минимальный time-to-market.
А как только вы сложили некий маленький бизнес-процесс, его можно использовать как элемент в другом, более сложном бизнес-процессе. И вот эти платформенность, использование элементов в качестве конструктора позволяют вам добиться минимального значения параметра time-to-market. А это, как вы знаете, сегодня является определяющим требованием бизнеса. Если вы сегодня не предложите клиенту удобный финансовый продукт под его актуальную потребность, то завтра этой потребности может не оказаться.
Это радикально отличается от классического подхода банков к созданию своих ИТ-систем, когда любое изменение требует написания программного кода, а показатель time-to-market измеряется месяцами, а то и годами. Наше решение – платформа и конструктор – позволяют достичь необходимой гибкости и минимального time-to-market. А в его основе – ядро, которое обслуживает процессы быстро, 24/7, в режиме реального времени с высокой трансакционной нагрузкой. В интересах одного банка в ходе тендера мы провели нагрузочное независимое тестирование на реальных клиентских данных. Проводили его, кстати, на площадке компании Oracle в Шотландии. Сами специалисты Oracle согласовали методологию тестирования, ключевые параметры тестов, проводили измерения метрик и делали заключения. Так вот, они пришли к выводу, что при обработке операций свыше 180 миллионов клиентов и более 108 миллионов действующих контрактов платформа обрабатывала свыше 53 тысяч договоров в секунду. Только задумайтесь над этими цифрами! Кроме того, «Платформа FXL» продемонстрировала очень большой запас производительности, хорошую масштабируемость, возможность использования технологий вычисления в памяти – in-memory, и многое другое.
CNews: Можете раскрыть некоторые технологические подробности платформы?
Аркадий Лобас: Мы используем довольно широкий стек технологий. Что касается архитектуры нашего решения, то скажу так: из 10 критериев, которые влияют на производительность, 8 являются нашими ноу-хау. Высокой гибкости мы достигаем благодаря собственному интеллектуальному BPM-процессору.
CNews: Вы решили самостоятельно писать собственную BPM-систему? Зачем?
Аркадий Лобас: Те промышленные решения BPM, которые предлагаются на рынке, как правило, многоотраслевые. А такие продукты не учитывают специфику конкретной отрасли. Мы же создавали свое решение именно под специфику финансового сектора – банков, страховых компаний, – поэтому любой бизнес-процесс легко понимает финансовую терминологию: клиент,
счет, операция, трансакция, договор и т. д. За счет этого удалось получить высокоэффективный отраслевой продукт.

«Платформа FXL» построена таким образом, что
вы можете использовать каждую маленькую часть
как элемент конструктора и складывать из этих
компонентов новый бизнес-процесс, тем самым
обеспечивая быстрый вывод на рынок новых
продуктов и услуг, обеспечивая минимальный timeto-
market.

CNews: Как решается вопрос о внедрении этой платформы в уже работающую банковскую инфраструктуру?
Аркадий Лобас: Могут быть разные подходы к внедрению новой платформы. Например, некоторые банки берут новое решение и полностью заменяют весь стек старых решений, который ранее там работал. Правда, это невозможно сделать, если банк более или менее крупный, потому что в таком случае обычно речь идет о 400 и более работающих ИТ-решениях. Тогда новым решением закрывается та область, которая наиболее проблематична. Это может быть управление бизнес-процессами (BPM), специализированный бэк-офис или core-система и т.д. Но так как наша система весьма гибкая, в ней реализован механизм гибких интеграций посредством API, она может быть встроена в любую существующую ИТ-инфраструктуру банка, причем именно в ту конкретную задачу, которую банк намерен решить.
У нас был проект в крупном банке, в котором мы внедрили нашу платформу в качестве главной книги инвестиционного банкинга и обеспечили интеграцию более чем с 10 различными системами. Причем эта интеграция была достаточно сложной, с определенной бизнес-логикой и элементами искусственного интеллекта.
В частности, система могла брать событие из одного источника, обрабатывать его, передавать дальше, получать результат и транслировать его обратно в первый источник. Такая логика обработки была эффективно реализована именно за счет гибкости, обеспечиваемой встроенным движком BPM.
CNews: Можете привести еще примеры того, как внедрение этой платформы сказалось на эффективности и гибкости бизнес-систем?
Аркадий Лобас: Самый крупный проект, который по сей день активно развивается на базе нашей системы, был запущен еще в 2012 г. в «Лето Банке» (сегодня это «Почта Банк»). Этот банк, который сейчас относится к числу наиболее динамично растущих российских банков и обслуживает более 12 млн розничных клиентов, 8 лет назад именно за счет гибкости и адаптивности нашего решения смог запустить новую банковскую структуру в промышленную эксплуатацию за рекордно короткий срок – всего 3,5 месяца. А ведь обычно такие проекты длятся годами. Но здесь профессионализм команды банка, активное взаимодействие банка и разработчика, гибкость нашей платформы как конструктора позволили реализовать проект в небывало короткий срок.
И с тех пор банк работает абсолютно безотказно с точки зрения функционирования ИТ-инфраструктуры. Доступность банковских сервисов стабильно выше 99,99%, что говорит о надежности платформы. А об интенсивности потоков трансакций при нынешних 12 миллионах клиентов вы можете судить сами. Там, бывает, свыше 80 миллионов трансакций проходит за день. И наша система с этим успешно справляется.
CNews: В течение восьми лет в процессе развития бизнес-процессы банка тоже менялись. Платформа поддерживает это развитие?
Аркадий Лобас: Безусловно! У банка и продуктовая линейка меняется, и потребности в различных дополнительных системах появляются с течением времени. И мы успешно осуществляем интеграцию с ними. ИТ-система тоже не стоит на месте, тоже меняется, развивается. И мы находимся в постоянном взаимодействии с командой банка.
Недавно – буквально 1 сентября, когда дети пошли в школу, – мы запустили нашу «Платформу FXL» еще в одном инновационном банке с широкой сетью филиалов – «Фридом Финанс». Это пока небольшой, но динамично растущий банк, который тем не менее уже покрывает территорию страны от Калининграда до Сахалина. Банк ранее эксплуатировал нашу систему предыдущего образца. Но, учитывая растущие объемы клиентской базы и потребность в развитии современных сервисов, а также необходимость гибкой адаптации под потребности клиента и сокращения параметра time-to-market, банк принял решение перейти на нашу новую платформу. В этом случае платформа закрывает 99% потребностей банка в ИТ.
Переход произошел значительно быстрее, чем было запланировано в контракте. Контракт был рассчитан на 1,5 года, а переход произошел за 10 месяцев. Мы начали проект в декабре 2019 г., а в сентябре 2020 г. уже запустили новые ИТ-системы банка в промышленную эксплуатацию. Надо сказать, что это было желание банка – как можно быстрее перейти на новую технологию, и он был готов работать активно и эффективно вместе с командой «ФлексСофт».
CNews: Над чем сейчас работает компания? Чего ждать от платформы клиентам в ближайшем будущем?
Аркадий Лобас: Сегодня наша основная задача – тиражирование платформы. Мы видим растущий спрос со стороны клиентов, и задача номер один для нас – справиться с этим спросом. Вторая задача – развитие не только внутренних архитектурных решений, но и тех функциональных потребностей, которые будут характерны для цифровой экономики. Над этим работает наше подразделение R&D. Наша цель – дать банкам возможность построить цифровой банк, то есть такой, который способен работать без участия человека. Человек в этом цифровом банке будущего станет только определять стратегию, но никак не участвовать в проведении финансовых операций. Можно представить банк в виде некоторой цифровой сущности, с которой человек – банковский служащий – будет взаимодействовать только для настройки тех или иных параметров.